Я проснулся за несколько минут до подъёма от странного ощущения: в спину мне было воткнуто что-то очень острое. Внимательно обследовав пространство за своей спиной, я обнаружил какой-то длинный предмет формы усечённой пирамиды. Я вытащил ЭТО из моей спины и понял, что это был локоть Каганчика.
Не успел я это понять, как в избушку, в которой мы жили, вошла ГГШа. “Вставайте, — сказала она, — кто встанет первым, тому дам кофе.” Кофе был хороший, это я узнал потом от ребят, которые его выпили. Мы стали вылезать из спальников и одеваться, тут в избушку вбежал Лёша Зыбин, который спал в баньке:
— Вам хорошо тут в тепле лежать, а нам — в этой баньке мёрзни!
Лицо его изменилось, он ехидно улыбнулся и продолжил спокойным голосом:
— Хотите один умный вещь скажу?
— Ну?
— На улице… минус тридцать градусов по Цельсию.
— Чтоооооо!?
— Да-да, -30. Сам ВАБ замёрз, когда бахилы надевал.
— Быть не может!
мне стало интересно, что такое тридцатиградусный мороз и я вылез из избушки на СВЕЖИЙ воздух. Стоял ясный солнечный день, на тихом ветру покачивались и поскрипывали деревья, около костра летали синицы. Я сделал несколько шагов по скрипящему под ногами снегу по направлению к костру и тут мой взгляд упал на висевший на дереве термометр — железную заиндевевшую круглую фигню с красной стрелкой внутри. На термометре, действительно, было 30 градусов мороза. Почему-то сразу защипало нос и щёки. Я вернулся в избушку. После завтрака часть народу пошла на разведку, а другая часть осталась благоустраивать наше место жительства. Когда шум лыж, стук палок и возгласы “Эй, толстый, где ты там?” совсем утихли, мы поняли, что первая группа уехала.
Весь лазарет, так называлась вторая группа, залез в избушку и некоторое время мы пели. Из всех песен лучше других получалась “Виновата ли я…”, но после каждого исполнения этой песни Алла Зарецкая говорила с печалью: “Эх, запели песню.”
К приходу основной группы мне надо было протоптать дорожки в две противоположные стороны. Я с честью выполнил это задание и окончил свою работу тем, что вдоль каждой тропинки поставил стрелки, около одной написал М, около другой Ж. Промёрзший до костей я вернулся в избушку. Скоро должны были прийти остальные и мы стали готовить обед. Вскоре все вернулись и мы пообедали. После обеда несколько человек склонились над картой.
— Где мы?
— Если не здесь, то там.
— А, если не там?
— То, ещё где-нибудь.
Обед был запоздалый и вскоре пришло время ужина. После ужина все стали заниматься своими делами: кто-то искал свою варежку по всей избушке, другой зашивал свои бахилы, Витя, например, сел чертить очередной график, а Дыш затеял спор с руководителями. Со стороны казалось, что все трое говорят о трёх разных вещах, но им было виднее и все решили не вмешиваться.
Через некоторое время командир объявил план действий на завтра, назначил дежурных по последнему графику и все легли спать.
Для отправки комментария необходимо войти на сайт.